№ записи 233.290813  Луна загадочно блестела в облаках. Яхта «Филипп Анзиани», рассекая океанские волны, неслась к берегам Европы.
На корме стоял сэр Калач Кренди в лайковых перчатках из меха новозеландского тушканчика, эполеты гордо разворачивали его грудь, на которой теснились золотые знаки внимания и отличия доблестной славы ВМФ.
Пенсне поблёскивало в брызгах, нет, не шампанского, бери круче, в солёных брызгах Атлантики.
Широко расставив ноги, чтобы не замочить кожаные штиблеты, Калач курил длинную одноталеровую кубинскую сигару и смотрел в подзорную трубу за линию горизонта.

 Маршрутная карта Всемирной Истории здесь Снами легче путешествовать! Первая запись о К. Кренди  Вторая запись о Кренди здесь  Третья запись о Кренди здесь    Четвертая запись  1 книги Бобби Блека о Калаче Кренди здесь   Пятая запись  1 книги Бобби Блека о Калаче Кренди здесь      Шестая запись 1 книги      Седьмая запись о Калаче Кренди   Восьмая запись о жизни Калача Кренди  9-я запись о жизни К. Кренди  10-я  запись о жизни К. Кренди  Ниже 11-я запись о Кренди

ПЕРВЫЕ ШАГИ КАЛАЧА КРЕНДИ В БИЗНЕСЕ 1991 ГОД

Яхта «Филипп Анзиани», рассекая океанские волны, неслась к берегам Патагонии. Там в бухте Крякатау его ждали люди Бобби Старра, которые факелами освещали путь яхты через фарватеры. На берегу, в тёмной пещере Алладина, Бобби принял груз с яхты – гренландские помидоры и луизианский табак.  Был там ещё бочонок испанского рома, две золотые цепи из сокровищ Флинта и якорь с пиратского судна.
Все эти сокровища Бобби рассовал по многочисленным тайникам пещеры, каждую норку затворил потайным камешком и навесил замок на якорной цепи.
Но и Калач не остался в накладе. В трюм его яхты были опущены тюки с Патагонской овечьей шерстью, которая в Европе стоила по луидору за фунт.
Всё это было ночью, чтобы не спугнуть власти, которые сразу наложили бы лапу на контрабандный груз.
Сделав небольшой крюк – затарившись ливерной колбасой в Нью-Йорке, он направил свою яхту к берегам Европы.
Европа…Покрытая пылью времён, одни гунны чего стоили или франки, вот это история…династия Каролингов…а викинги?
От одного названия старого континента у Калача ноги подкашивались от волнения.
Луна загадочно блестела в облаках. Яхта «Филипп Анзиани», рассекая океанские волны, неслась к берегам Европы.
На корме стоял сэр Калач Кренди в лайковых перчатках из меха новозеландского тушканчика, эполеты гордо разворачивали его грудь, на которой теснились золотые знаки внимания и отличия доблестной славы ВМФ.
Пенсне поблёскивало в брызгах, нет, не шампанского, бери круче, в солёных брызгах Атлантики.
Широко расставив ноги, чтобы не замочить кожаные штиблеты, Калач курил длинную одноталеровую кубинскую сигару и смотрел в подзорную трубу за линию горизонта.
В трюме уже начала попахивать партия ливерной колбасы, которую Кренди взял недорого в ресторанах Нью-Йорка. Но берега всё не видать!
Прав был гренландский чукча! Предлагавший кубики клубники с настоящим гренландским льдом! Пожадничал Калач. Использовал бы эти кубики как холодильный агрегат и ливерная колбаса не испортилась бы.
Его команда матросов тоже ворчала из-за этого запаха и демонстративно не желала пить компот.
Кренди задумался – жалко выкидывать ливерную колбасу, ох как жаль!
Он спустился в трюм, зажимая нос. Не так уж её и много, всего три ящика. Утром Калач, покачиваясь от пережитого ужаса, медленно поднимался вверх.
Следующие трое суток он вообще ничего не ел и забастовка команды пошла ему на пользу. Но качка сделал своё дело и Калач катался как коньки по палубе, бился о борта, как рыба о лёд.
И вдруг тишину разрезал как скальпель крик смотрового: Земля! Земля!
И Калач почувствовал, как его переполняет гордость первооткрывателя. Он открывал для себя новый континент!

Боцман залез на фокмачту и с радости разбил склянку, выпив предварительно туда спирт.
Это были огни Роттердама.
Город торгашей. Яхта «Филипп Анзиани» зашла в бухту и бросила якорь. Калач перед выходом на сушу, заперся в капитанском кубрике и вывернув кошелёк, пересчитал наличность. Два талера и 73 пенсовых монетки. Не густо. Вот с такими капиталами приходиться покорять Европу.
Толпа уже густо прилепилась к трапу, надеясь встречать путешественников цветами и шампанским.
Калач решил  проявить оригинальность, надев спасательный жилет, завернув все документы и наличность в промасленную бумагу, он выпрыгнул за борт.
Толпа кричала бис, а не умевший плавать Кренди, не доплыв до берега трёх метров задыхаясь и протягивая руку вверх к толпе народа, тонул, посылая прощальный привет…
Некстати он запутался в сетях, которые не дали ему как следует насладиться триумфом позора, он сразу превратился в беспомощную сосиську, которые выловили местные рыбаки удочками.
Неудачи подстерегали Калача. Он не прошёл фэйс контроль и не заплатил положенную таможенную мзду – 3 талера за парковку своей яхты. За что был посажен в клетку как подозрительная личность до выяснения всех обстоятельств.
Ну и где ваши документы на груз? – сурово спрашивал седой таможенник.
Это что – контрабанда?
—    Да нет же, начальник, — оправдывался Калач. Документы утонули.
—    А почему не утонуло вот это?
И таможенник положил перед Калачом измятый листок с каракулями из губной помады:
«Мой милый контрабандист! Сегодня вечером тебя ждёт море секса. Не забудь купить бренди и закусон. Только не надо Калачей и баранок. И от кренделей у меня тошнит. Ну всё, пупсик, люблю, целую!»
—    Ну и что? – только и вымолвил Калач, — это она меня так называет.
—    Всё одно к одному, всё сходится. Вот ещё один документ из вашей промасленной пачки – визитка:
«Калач Кренди – контрабандист. Зять Дюка Каспера».   Что вы на это скажете?
—  Да это шутка! Прикол дружеский. Ну попросили так написать – я и написал.
—  Ладно, сделаем запрос в Анчурию. Ждите!

Калач метался внутри клетки как дикий мустанг в облике орангутанга.
Но увы! Агенты рыбнадзора Роттердама были непреклонны как бамбуковая палка.
Кренди отвезли в комендатуру его, для выяснения личности.
В комендатуре его остригли налысо, сфотографировали в анфас и фас, а также в профиль и аксельпот.

Лейтенант Грицко долго разбирался в промасленных документах Калача, пыхтел и уже через 2 часа извинился: А эм сори виноват, мистер Калач! Вот ваши документы, можете быть свободны.
—   Не мистер, а сэр, — обиделся Калач.
—   Что вы сказали? – не понял лейтенант, приподнимаясь и нехорошо поигрывая дубинкой.
—   Я сказал, что меня надо называть сэр Калач Кренди, — пролепетал Калач.
—   А у вас есть лицензия на ношение звания «СЭР»? – прогремел лейтенант? —  Нету лицензии? Я так и знал! – в клетку его.
Новая серия допросов, на которых Калач раскололся и подписал дарственную на свой груз. На всю жизнь он запомнил, что контрабанда дело нехорошее.
Ему вернули ремень от штанов, шнурки от ботинок, часы и даже переносную рацию, правда, без батареек.
Спасательный жилет ему, по всей видимости, не вернули. Во всяком случае, большинство крендистов сходятся на этом. Но Мауро Азимов утверждает, что вернули.
Толкнув двери кутузки, Калач вышел вон. Перед ним лежала свободная Европа, наполненная не только ветрами Зефира, Но и мутантами, бродягами и прочими неприхотливыми, но подозрительными личностями.
Калач вернулся на яхту и поднял якоря.
Яхта «Филипп Анзиани» взяла курс на Копенгаген. Плевать хотел Калач на свою дарственную.
Пока документ о задержке яхты велосипедист почтальон довёз из комендатуры до инспекторов рыбнадзора,
яхта «Филипп Анзиани» была далеко в море.
Калачу повезло и на этот раз. Дарственную Калача надо было заверить у нотариуса, но у того был понос и непредвиденная задержка в туалете на полчаса, спасла груз Калача Кренди.

Датские приключения Калача
Яхта «Филипп Анзиани» пересекла Ла Манш и вошла в суровое Северное море. До Копенгагена было более тысячи морских миль. Команда играла в бридж и отказывалась пить компот. Только бренди!
Опустив десяток страниц, яхта бросила якорь в пору Копенгагена и Калач ступил на датскую землю.
Полюбовавшись русалочкой, он направил свои стопы с ботами на местную биржу.
Там, в одном из игровых залов, которые кто-то называл брокерскими, Калач встретил Остапа Бондера.
А они знакомы? Да, по сценарию они знакомы. Несколько сезонов 1983-1987 годов  Калач играл в спектакле «Золотой утёнок».
Остапа не зря называли старым королем. Когда он родился хохол заплакал. Остап так ловко проворачивал свои дела и делишки, что даже смазку покупал с уценкой. Он только что прибыл из Одессы, с кинофестиваля «Кентавр», где саунтрек фильма «Золотой телёнок» на спектакль «Золотой  утёнок» получил бешеный аншлаг и жирный приз зрительских симпатий.
Там Калач выставил лот —  партия Патагонской овечьей шерсти. Этот лот был продан Бондером по хорошей спекулятивной цене и принят заказ на удвоенную партию по  цене на 4,5% выше первоначальной.
Против такой цены Калач не устоял:
– придётся снова плыть в Патагонию, — тяжело вздохнул Калач.
Бондер получил 5% комиссионных – 60 тысяч талеров и на радостях повёл Калача в местный бар «ГринКрокодилс». В этом баре основными клиентами были мутанты от крокодилов. Но были и плюсы:
Круглосуточная работа, широкий спектр натуральных напитков и картинки с роскошными девочками. Правда припахивало – много клиентов плавало в бассейне, в центре зала, и официантки кидали им куски мяса.
В общем никакой опасности для остальных.
Мауро Зазимо, описывая приключения Калача Кренди,  утверждает, что Кренди пропил и яхту и весь барыш от продажи шерсти. Но некоторые факты сочатся из разных источников, которые подтверждают, что Калач остался при своих. Партнёры, язык не поворачивается назвать их друзьями из-за разных взглядов на жизнь, истратили половину комиссионных Остапа Бендера и талеров 50 истратил Калач, у которого не было в генах такой бесшабашности, безоглядства, как  у Остапа.
Остап Бендер предлагал Калача отправится в номера и там продолжить кутёж. Но шампанское в баре шло с наценкой в 10% от «Корзинки» и более 50% чем в «Линии».
Посчитав на калькуляторе во что обойдутся ему эти похождения с девочками (а наверняка они не будут компенсировать ему его расходы!) Калач вежливо отказался.

На обратном пути в Сатаронто, яхта «Филипп Анзиани» бросила якорь в Рейкъявике.