1658.12032023 А что же было дальше? Выпуск № 6 продолжаем в следующем выпуске материалов Кая Рибока № 7

А вот ещё сногшибательный материал из запасников Нухуа Плоритса.

    Чип Кейс и Дейл Скряги представляют 7 выпуск «Альманах комических мюзиклов» Информация из космоса от Фотокорреспондента «Светской Хроники» Сьюзен Сарандон По пути домой космолёт залетел в гости на планету Герметик, третьей звёздной системы в Юго-Восточном направлении от Большого Кольца Галактики.
Уже на подлёте к планете начались неожиданные приключения.

Фотокорреспондент Сьюзен Сарандон перегнала с борта корабля Дерика Бланта фотокорреспонденцию по кварцевой трубке, длиной в сто световых миль. На снимке изображена широкая спина брюнета на толстой каучуковой подошве. За спиной брюнета прячутся крашеные волосы.  Но это волосы не Сьюзен.

22778.   Кустистые жёлто-мыльного цвета брови Калача грозно сошлись на переносице, лицо посуровело.
—   знаком, — кивает его полированная башка, — хотя знакомством с ним не горжусь…

22779.   Минут через пять буду, — сказал я, с ненавистью к своему кретинскому нетерпеливому, упертому характеру уже тяжело выколупливая себя из кресла и одновременно приходя к неутешительному выводу, что мужское любопытство не уступает женскому.

22780.   А затем, отсидев в душном офисе, мы шли домой, держась за руки и не сговариваясь, заходили в незнакомые тёмные подъезды и там целовались взасос, до изнеможения. Так, что потом болели губы и Ева с каждым разом позволяла всё больше и больше. Мы медленно, но верно двигались вперёд, кропотливо постигая эту новую науку и уже разбирался в сложном устройстве застёжки лифчика и узнал, как могут наливаться и твердеть под моими жадными, требовательными пальцами ещё не разу не увиденные, пока знакомые только наощупь соски её маленьких грудей.
Я попытался представить себе, во что превратится за 20 лет тоненькая хрупкая как девочка Ева с мелкими чертами фарфорового личика, осиной талией и очаровательной маленькой попой, но не смог.

На лестничной площадке перегорела лампочка, было темно и когда открылась дверь я на контражуре увидел перед собой широкую коренастую фигуру и внутренне ахнул, услышав глуховатый голос:
—   проходи, надо же, почти не изменился.
Про её фигуру сказать что-либо было затруднительно, а вот фарфоровое личико не избежало влияния времени. Нет ни той белизны, того румянца, едва заметны кракелюры, пустившие свои паутинки над веками и в уголках рта.
А вот глаза изменились по настоящему: не искрились, восторженно созерцая мир, а глядели твёрдо и устало.

22781.   Он замялся и стало почти отчётливо слышно как в голове у него щёлкают, слегка искрясь, всякие там транзисторы и резисторы, аккумуляторные шлейфы, затем твёрдо закончил: — и ещё пятьдесят, ну а не найдёте…
— вероятно, тут лицо банкира, в переводе на обычную человеческую мимику должно приобрести лукавое выражение, – согласно профессиональной этики вам придётся соблюдать конфиденциальность.

22782.   Его лицо словно бы подёрнулось дымкой, жёлтый фонарь расплылся в тумане. Даже голос зазвучал глуше, как будто шёл откуда-то из-за поворота. Хотя сами слова были произнесены твёрдо и даже с нажимом.
— Эо уже не ваша проблема.

22783.   …пробормотал он, снова уплывая куда-то лицом, на котором глаз никак не успевал сфокусироваться, как на уходящем в глубь колодца медном пятаке.

22784.   Телефонная просьба об аудиенции наткнулась на глухую броню не слишком вежливого отказа. Утончённо-вежливого отказа отменно-вежливого, безукоризненно-вежливого по самурайски-вежливого…
Не помогли некие интригующие намёки и в конце концов пришлось подключить к делу технику. Уже на второй минуте демонстрации веской весьма пикантной аудиозаписи резкости и самоуверенности в голосе Лайнелла Локриджа поубавилось и он согласился на встречу.
Ланцелот умело пользовался компроматом и мог извлечь пользу из этой записи побольше 5 тысяч талеров, предложных господином из Санта-Барбары. Он умело распознал этого господина, который тогда был с Джиной и теперь оставалось лишь вытащить посаженного на крючок жирного окуня.

22785.  Его губы изломались в недобрую усмешку
22786.   Для начала необходимо проверить «хвост» на вшивость. Во первых, его качественные характеристики, во вторых количественные (сколько человек меня ведут) и наконец при удачном стечении обстоятельств попытаться выяснить, откуда, что называется, ноги растут.
Приведя все шнурки в порядок, я всё выяснил, разогнулся и неторопливо двинулся дальше.
Как ни странно, первыми появились ответы на два последних вопроса. Явились в образе мрачной детины с запавшей мне в память битой (может бритой?) и как всякая чугунная болванка маловыразительной мордой…

Я вдруг вспомнил, что куда-то спешу и взял с места в карьер. Уже через 10 минут определил, что мой маневр вынужденно повторили ещё восемь пар ботинок и пара кед, итого девятеро.
Так, чугунно литой незнакомец, поджарый коротышка, застиранный коротышка, жилистый, ещё один в кепке, ещё один бурый пиджак, остальных разглядеть не успел.
Я сделал по крайней один вывод – они не профессионалы.

22787.   И тут на моём пути встала спина, которая практически умудрялась загораживать весь проход.
Это была не просто стена, а китайская стена, которую ни обойти, ни объехать.
Здоровенный, как высоковольтная опора, дядька в мятой серой рубахе держался раскидистыми ручищами за металлические поручни сразу с обеих сторон прохода и явно не собирался пропускать Батона вперёд. Но и Батон не имел привычку уступать.
Мелькнула где-то у заднего прохода мысль, полная безнадёжности как лепёшка у выхода, как шрапнель о бетонную стену. Почти физически ощущая как нож вот-вот с хрустом войдёт под лопатку, он с отчаянным усилием на выходе прыгнул вверх и стал карабкаться по дядьке, как по дереву, игнорируя возмущённых произволом  зрителей  такого зрелища. Он, не давая опомнится, запрыгал уже по головам тех, кто больше всех возмущался, орущих, матерящихся. Лишь один лысый, поплевав на голову, сказал,  улыбаясь: А что б ты подскользнулся.
И на этом тихом дядьке, который не матерился и не орал Ланс и подскользнулся.

22788.   Топот приближался, в пролёте заднего выхода уже показались первые макушки охотников на его бесценную жизнь. Вдруг ощутив в себе поднявшуюся из охренительных глубин первобытную ярость своего хищниками загнанного на скалу пещерного предка, Ланс схватил здоровенный, жутко перспективный обломок стены  (осколок спрессованной массы) и швырнул вниз.
Внизу сразу отреагировали – раздались стоны и возмущённые крики, однако грохота и пыли было не меньше.

22789.  Противники не сдавались и вскоре Батон услышал внизу тяжёлые шаги. Он посмотрел вниз и похолодел: они нашли большой лист кровельного железа и теперь двигались под его прикрытием как большая пещерная черепаха.
Железо громыхало, задевая за углы, но неуклонно продвигалось по ступенькам вверх.

Ядрён Батон швырнул ещё кусок скалы, который он отгрыз зубами, потом, поднатужившись ещё один, весом килограмм в двести пятьдесят. Грохот, пыль, звон и стоны стояли адовы, но щит чудом устоял, плеч двадцать подпирали его изнутри.
Он постоял немного и вновь пополз, наполняя душу Ланцелота отчаянием.
Скоро крупных камней не осталось и Батон отступил за последние колонны, заняв свой Фермопильский проход. Оставалось только умереть.
Ему, в отличие от царя Леонида, никто не предлагал просто уйти.
Когда противник приблизился, из груди Ланцелота вырвался звериный рык. Он выскочил из своего укрытия и всем туловищем ударил по железному листу, закрывающим убийц.
Удар был неожидан и противник был отброшен вниз. Судя по матерным прибауткам и стонам не обошлось без потерь.
Однако, перегруппировавшись, железная черепаха вновь поползла вверх. Она приближалась, готовая к любым неожиданностям.
Да, эти спортивные пареньки не уступают ему, Ланцелоту, в упрямстве и смелости, они не привыкли и к поражениям. До конца у него было несколько даже минут – секунд. Они не дадут ему форы во времени. И на жалость особо рассчитывать не приходилось.
Ланс уже завалил десятка два из их племени.
Они желали расчёта, и только его кровью.
Тихо на цыпочках, Ланс подошёл к самому краю и заглянул в бездну. В крайнем случае, там он найдёт свою смерть, чем от шипованных кроссовок, дубинок и мачете.
Да, высоко, 18-й этаж. Тут он заметил небольшое темное пятно на уровне 14-15 этажах – труба?
Теперь оставалось туда допрыгнуть и опытным путём определить – пролезет в неё человек или нет?
Батон стащил куртку, затем рубашку, подумав пару секунд, стащил и джинсы, носки, трусы, ремень. Всё?
Оттолкнувшись, что есть силы прыгнул, попал! Хотя руки и ноги изодрал в кровь. Ерунда.
Он просунул ноги вниз в трубу и начал протискиваться,  спеша, чтобы его не заметили.
Когда бёдра уже прошли, вдруг застряли плечи с руками. Он увидел преследователей, сгрудившихся на краю и мысль, что его заметят, беспомощного, в такой унизительной позиции придала ему силы и он, обдирая кожу, протиснулся вниз…
Теперь отсидеться, переждать….

22790.   Лёва в районе слыл лучшим, ему прочили быструю карьеру, но Виледж Пипл задержал его в своей группе аж на два года.
—   если б я дал тебе подняться сразу, ты не был бы таким умным и аккуратным, как сегодня.
Лёва лишь скрипнул зубами от злости. У каждого своя логика.

22791.   Ты же знаешь, я строю свои взаимоотношения с авторитетами на взаимовыгодных условиях…

22792.   Они оба были лидерами, каждый представлял друг для друга большой интерес. Пипл, как истинный сыщик, был убеждён, что количество знакомых – единственно стоящий капитал, который стоило беречь.

Калач отлично понимал, что каждый его шаг наверх приумножает  количество его врагов. И если от коллег неприятелей можно и должно уберечься самому, то от человека с бомбой и автоматом должен защищать только профессионал.

22793.  Коммерсант Кренди знал – Пипла не провести, однако он больше часа морочил его светлую мушкетёрскую голову своими финансовыми проблемами, всё не зная как ловчее начать разговор.
—   достань из кейса своё виски, налей и считай, что я согласен, — не выдержав тягомотины, сказал ему неожиданно Пипл. Он протёр гранёные стаканы, закурил.
Выпив по стаканяке, Пипл начал первый:
— мои условия просты, как очищенный банан. Ты банан видел? Нет? Тогда апельсин. Ты апельсин видел? Ну как мандарин только поменьше. Ага, круглый. Теперь слухай сюды.
Ты ставишь задачу, не вмешиваясь в мою работу. Я приведу своего помощника и консультанта, которому ты будешь платить как и мне.
— согласен, — быстро ответил Калач, — извини, но сколько платить?
—   не валяй дурака, придумаешь что-нибудь, вон у тебя голова какая большая. Я что, за тебя ещё думать буду?  Оценивать каждого сотрудника – твоя привилегия. Но предупреждаю — мало будешь платить – уйду.   Виледж вновь налил и поднял стакан – ну что, вперёд, на мины!

22794.   В кабинете начальника оглохла тишина
22795.   Виледж никогда к людям не приспосабливался, полагая, что взаимоотношения устанавливаются со временем, держался с людьми ровно, спокойно, несколько отстранённо.
Он считал, что на работе всякие дружеские отношения исключаются. Они могут повредить работе. А работа – это святое. Это источник наших доходов.

Даже в Управлении Джюса признавали, что Виледж честен и смел и начальник для него такой же человек, как и подчинённый.
К его странностям привыкли. Виледж часто не отвечал на вопросы, лишь пожимал плечами, улыбался, похлопывал спрашивающего по плечу. На его языке это означало – не задавай, начальник, дурацких вопросов.

22796.   Многое в этом всегда элегантно одетом, подтянутом, самоуверенном человеке, любезным с женщинами и ироничным с мужчинами, раздражало сотрудников корпорации  «Кренди Корпорейшен».

22797. Виледж Пипл начал работу с опросов. Он допрашивал всех подряд: приглашал к себе, угощал кофе, чаем, минералкой и задавал глупейшие вопросы, типа: «Болела ли ваша бабушка корью?»
Разговоры велись вежливо, неторопливо, с лирическими (если мужчина) или сексуальными (если с женщиной) отступлениями, порой с томительными паузами и временами женщина, не понимая, чего от неё хотят, сама расстегивала ширинку юбки или деловых брюк, предлагая начальнику охраны кое-что запретное для других, но не для него. Наивно полагая, что установит с этим человеком дружбу.
Собеседнику казалось, что хозяину кабинета просто нечего делать и он придумывает, о чём бы ещё спросить, да придумать не может.
Женщины посмазливее предлагали свои роскошные прелести, остальные оставались  в прямом недоумении.
Естественно, каждая пытка-допрос становились достоянием общественности. Люди пытались найти какую-то систему нового начальника и не находили,  так как её попросту не существовало.
У Пипла не было системы, лишь конкретная цель. Он искал в каждом человеке болевую точку, изъян, человеческую слабость, как Дьявол постоянно ищет её и когда находит радуется от души. С помощью алкоголя, женщин, игр в компьютере он набирал себе помощников. Людей слабых, доверчивых, не имеющих конкретной великой цели.
Пипл считал, что в случае нужды он может использовать этот изъян в человеке. И предполагаемый противник тоже может использовать эту слабость в человек.
Поэтому Пипл не испытывал чувств стыда или раскаяния.
Если его противник будет действовать во вред, то он только во благо.
Об других вариантах Пипл предпочитал не думать.
Все, кто против него, действуют на стороне дьявола и точка.

22798.   Человеку неприятно думать, что если он другого человека не понимает, возможно, этот другой очень умный потому и непонятный.
Подавляющее большинство рассуждает проще: всё мне недоступное есть глупость.
Через две недели служащие фирмы пришли к единодушному решению, что новый «особист» с внешностью иностранца и супермена – «мужик чокнутый», или как теперь стало модно выражаться «У него крыша поехала».

22799.   Иметь «чокнутого» особиста к которому мудрый шеф относился с подчёркнутым уважением – дело неприятное. Гурова стали сторонится, разговоров с ним избегали. Порой дело доходило до откровенного хамства.
Он никак не реагировал, вроде и не замечал, продолжая приглашать в свой кабинет по второму и даже по третьему разу. Все беседы записывал на плёнку, затем прослушивал, ставил «диагноз», который заносил в память компьютера.

Так Гуров создал картотеку, в которой были записаны все данные о сотрудниках фирмы. Начиная с их фамилий, имени, отчества, года рождения, пристрастиями и кончая заключениями Гурова о характере человека, явных и скрытых пристрастиях, привычках, наклонностях, возможных пороках, психологической устойчивости и многом-многом другом, из чего и состоит человек.

22800.   Рэй Лука из одной работы вылетел, как пробка шампанского, на снегу. В другую влетел, как врождённый оптимист, сразу начал окучивать новые грядки. Женщинам – улыбки, комплименты, шоколадки, длинные и кряжистые сучки, но без задоринки. Мужчинам – свежие анекдоты и стаканы, отгранённые коньячными букетами, через минуту после вечернего звонка.

За один день Рэй Лука Бритоголовый завоевал любовь и признание, оценил как «обложили» Виледжа Пипла, забил в его гроб последний гвоздь, прилюдно заявив, что знает полковника Пипла второй десяток лет и змей он редчайший, три шкуры с него, Бритоголового Луки  спустил. Питается исключительно человечиной и характер у него – людоедский. Три жены ушли, ещё восемь повесились.
Люди были очень довольны, им нравится такая характеристика. Но напрашивался вопрос: Если ты знаешь нрав своего начальника, зачем в замы к нему идёшь?
Ну хорошего человека неудобно в неловкое положение ставить.  Поэтому этот вопрос на третий день пребывания Рэя в роли зама был задан в лоб и без обиняков.

Ба!   Какой материал и без картинок! Ну ка не томи — загружай!!!

Читателей заинтересовала судьба Иго Ланса, который всю ночь провисел на дереве под дождем, собирая компромат на пыхтевших внутри людей. Там была ещё та история. Интерес читателей конечно надо удовлетворить новой статьей на Дзене

Что же произошло с тем замершим детективом