699.21062014   Из дневников Раммона Адена  Поход в горы вечером 2 июня 2007 года

Общение с Угрюмовым всегда было для меня очень поучительным процессом. И не только потому, что он мой брат, но и потому что Угрюмов всегда в поиске, он оптимист, хотя шероховатостей у него хватает.
Я подарил ему как-то на день Рождения книжку Р. Баха «Иллюзии». Небольшая книжонка, но очень стильная, чисто подарочный экземпляр. Думаю, президент любой компании был бы счастлив иметь такую как настольную, уж больно много там замечательных советов.
Раммон терпеливо ждал – год, два, три какого-либо отклика на эту книгу. Может в разговоре мелькнёт фраза, или ссылка на эту книгу. Может в жизни Угрюмова появится какая-то перемена, которая не заметна невооружённым глазом. Но у Раммона глаз намётан на такие вещи,  вооружён, и очень даже опасен.
Но нет, ни словом, ни мыслью Угрюмов не выдавал своего секрета – читал он книгу или нет.
Раммон знал, что «Иллюзии» не та книга, которую можно раз прочитать и забыть.
Сам Раммон называет такие книги погонялами за то, что они заставляют человека думать, рассуждать, размышлять о мире, который вдруг появляется в ином ракурсе. Такой неожиданный, странный и непостижимый.
Это не игра слов. Обычному человеку нравится обычное. Он живёт в скорлупе повседневных дел и даже не желает узнавать что-либо новое. Но Угрюмов не из таких.
Раммон подумал вдруг, что родриго воспринял подход Баха к постижению мира как  очередные враки.
И Раммон решил немножко помочь Угрюмову в познании мира в других ракурсах. Раммон дал Угрюмову дискету с произведениями Кастанеды.
Кастанеда писал о методах познания мира, он копал куда как глубже чем Бах. Кастанеда описывал сам процесс познания, свои ощущения при этом.
Прошло несколько месяцев. Раммон общался с Родриго, подмечая изменения, вызванные знакомством с Кастанедой.  Наконец Раммон решил, что Угрюмов готов к общению на эту тему.
Это было 2 июня 2007 года.
Раммон предложил Родриго подняться на Восточные горы. Ну, это были, строго говоря, вершины скалистых холмов, покрытых чахлой растительностью.
Они поднимались вверх  около часа, потом выбрали местечко и сели. Спиной к камню и лицом к Солнцу. После этого они принялись созерцать солнечный свет, отражённый от гор.
Солнце уже опускалось ниже и её лучи всё сильнее раскатывали по земле длинные тени.
—  Ты знаешь, после Кастанеды я воспринимаю Баха совсем по-другому. Думаю, он не врёт, когда его герой ходит по воде как посуху.
—   ещё бы, — отозвался меланхолично Раммон.
—  Я думал, честно говоря, что это всего лишь сказка, вымысел, миф. Думал, что Бах иносказательно рассуждает о мире.
—  Нет, Бах не умеет говорить иносказательно. Это его видение мира.
—  Точно, вот слушай:  (И Угрюмов зачитал на память отрывок из Кастанеды «Огонь изнутри»)
Я ощутил слабый толчок, словно прорвался сквозь бумажный барьер. Я оказался в светящем мире. Свет исходил отовсюду, но он не слепил. Это было похоже на то, как светит солнце, готовое вот-вот пробиться сквозь толщу полупрозрачных облаков. Я смотрел вниз на источник света. Было красиво. Земли не было – только белые пушистые облака и свет. И мы шли по этим облакам»

Такой отрывок на память! – да, Угрюмов меня удивил – оказалось у него цепкая память.
Здорово написано! Я думал это враки, но Кастанеда очень подробно описывал — откуда появлялись такие состояния.

И Кастанеда пошёл дальше Баха. Если у Баха это похоже на полёт, то  Кастанеды познание необычных качеств мира превратил с помощью поразительных опытов в обычную практику.
Кастанеда называет магов обычными людьми, а обычных людей – магами, потому что они делают, казалось невозможное – своими суждениями о невозможности этого, другого, третьего они превращают энергию в материю. И делают они это с помощью настроек своего сознания, отсекая всё ненужное.
И этот процесс начинается с грудного возраста!!! Тех же, кто не согласен с общепринятыми нормами, они объявляют психбольными и изолируют от общества!
То, что делает обычный человек с этими настройками восприятия энергий окружающего мира неизмеримо труднее, чем самые диковинные действия мага!
Тут Угрюмов прервался на несколько секунд, что-то вспоминая, потом зачитал, опять на память ещё один кусок из Кастанеды:
Настройка должна быть действием очень мягким и незаметным. Никаких полётов, никакого шума и суеты.
Уравновешенность, необходимая для того, чтобы изменить настройки восприятия и воспринимать другие миры, не может быть достигнута экспромтом.
Прежде чем воину с повседневностью и обычностью бытия удастся безнаказанно сломать привычный барьер восприятия, его уравновешенность должна созреть и сделаться самостоятельной силой.

Раммон был приятно удивлён такими рассуждениями Угрюмова. Он был удовлетворён тем, что у него получилось подтолкнуть Угрюмова к постижению необычных свойств, казалось бы, обычного мира.
Он был доволен тем, что Угрюмов нашёл-таки время, чтобы освоить что-то новое и важное для себя, был доволен блеском в глазах Угрюмова, его увлечённостью процессом познания мира.

—  Эти знания, — сказал Раммон, — ключ к подлинному бессмертию. Ибо мы приходим к осознанию себя как Духа, который периодически облекается плотью, выполняя те или иные задачи.
Если ты будешь учиться, то увидишь, что смерть не страшна, наоборот, ты будешь ожидать с нетерпением  новый опыт перехода в своё обычное состояние – состояние духа. А своё материальное тело ты оставишь легко и без сожаления, ибо сожаление – это энергетические путы, которые затруднят переход в твоё естественное состояние.
Я сейчас начал обучать новую группу. За 13 лет я отладил этот процесс до точности маятника курантов.
Я читаю вводные лекции, потом учениками займутся мои преподаватели. В этой группе, кстати, учиться наш общий знакомый. Знаешь кто?
Угрюмов нахмурился, вспоминая.
—  Может Лё Хин?
—   Нет.
—   Тогда Ольшанский?
—   Нет.
—   Может Самохина? – спросил Угрюмов на всякий случай, хотя был твёрдо уверен, что Самохина вряд ли будет учиться в магической школе Раммона Адена. Уж очень много в её окружении всяких сексуальных штучек-дрючек. Не совратит, так обмотает своими длинными ногами так, что не вырвешься!
Одним словом — попадёт в группу учеников —  всех  совратит.
—   Ты и сам знаешь, что не Самохина, — угадал мысли Угрюмова Раммон, —  Это Бобби Нью Дэчни.
Кстати, будущий воин, граф и исследователь далёких миров. Уж больно ему наш мир надоел. Исследовать свойства пива в невесомости? Обучать ещё одну сборную по футболу? Ну это мелко для него!
— А откуда ты знаешь, что он будет исследователем далёких миров? – с подозрением спросил Раммона Угрюмов.
—  он сам сказал.
—   Ха, он тебе скажет!  Я тоже хочу…  Тут в голову Угрюмова полезли разные мысли о революционных достижениях в освоении ПК; о деятельности по сканированию и созданию библиотек, обработках материалов, классификации, покорении мира Интернета, составление полного каталога содержания всех CD и DVD дисков….
—   Стоп, стоп!  — Раммон становил потом мыслей, который начал струится сверху из ноосферы Вернадского и овладевать сознанием Угрюмова, — пора спускаться. Смотри, уже вечер.
Но и на спуске разговор не прервался.
Иногда камешки, подталкиваемые шлёпанцами то Угрюмова, то Раммона, летели в страшную пропасть, достигая дна через несколько секунд. Они напоминали им о смертельной опасности. Но разговор, но общение было важнее.
—   А мне кажется, — пыхтя как паровоз и удерживаясь за травинку, — проговорил Угрюмов, — что тебе не дают покоя слава Кастанеды, ты хочешь быть вторым рассказчиком об тайнах непознанной Вселенной, — угадал?
Тут Угрюмов хитро взглянул на Раммона.
Раммон замешкался, лопух, который его держал, оборвался и Раммон катился на заднице метров 10 пока не зацепился за корень мать-и-мачехи. Он повис, болтая ногами в пропасти.
Угрюмов не оставил Раммона. Он крикнул «Урра! Покатились! И …покатился вниз. Но в самый последний момент, резко выбросил руку вперёд. В кисти руки был зажат испанский нож, вернее обрубок мачете, который Угрюмов привёз из Анчурии. После расчёта у Калача Кренди Угрюмов ещё несколько месяцев шлялся по джунглям Центральной Америки. Нашёл этот мачете и контрабандой – под балалайкой – провёз в Липецк..
Он зацепился этим мечете за каменистый утёс и теперь они вдвоём висели, болтая ногами в пропасти.
— Ну так как? – и Угрюмов заглянул в большие глаза  Раммона.
Большие глаза. Да они стали такими, расширенными от ужаса. А, умирать-то не хочется!
Раммон отыграл несколько секунд для ответа. Если бы у него спросили – что выбираешь: отвечать на поставленный вопрос или сорваться в пропасть?  Раммон выбрал бы второе. Уж больно ему не хотелось отвечать. Но за 13 лет преподавательской практики Раммон столько раз отвечал на каверзные вопросы, что и здесь не моргнул глазом. Левым. А потом правым.
—  Ну ты знаешь, я ведь посвятил свои искания истины Токи Адену, — сказал он после долгого раздумия, как ему выбраться (Угрюмов похоже об этом не думал), —  У Адена глобальный проект и мои услуги в области постижения тайн Вселенной ему необходимы. Все мои труды, и настоящие и будущие, это фрагменты общего замысла – Пофэнтэзи. Мои сайты будут размещены в директориях Пофэнтэзи. А интернет позволит жителям Вселенной с ними ознакомиться. И Планы Токи Адена – порука этому.
—   но ведь и у тебя интересные замыслы. Своя школа иcкусств, ты наставник молодёжи.
—   Всё это так. Но я был буквально покорён идеями Токи Адена. Он хочет объединить всех фантастов – на добровольной основе в единой директории Пофэнтэзи. А сейчас что? Знаменитая серия Асприна «Мифогероев» никак не контачит с знаменитой серией из 10 книг Желязны «Хроники Амбера». И т.д.
А объединить все сюжеты под силы только Титану.
—  ну как же, — Угрюмов подтянулся на локте и лёг пузом на песок – спасён!   Раммон ухватившись за его ногу, был также спасён, — я помню, что видел у Токи Адена неначатую книгу «Титаны».
—   Что ты хочешь, Угрюмов!  У Адена столько планов, где ему взять на всё время! Ты даже не представляешь какая там идёт борьба за обладанием права работать в том или ином проекте. Тебе-то он даёт все, что ты пожелаешь. Аден даёт тебе для разработки лучшие куски своей коллекции. На первое полугодие он дал тебе сайты о Калаче Кренди и я слышал что готов продлить твою лицензию до сентября. Потом он будет разрабатывать Калача, а ты  займёшься чем-то ещё.
—   Тебе легко говорить Раммон!  У меня же 2 сада. Лето, всё на мне – родители старенькие.
—  а у тебя нет хотя бы одного часа в день, чтобы заниматься творческой деятельностью? Никогда не поверю!!!
Наверняка что-то сжимаешь, чтобы сэкономить несколько мегабайт пространства. А если бы ты купил лишний компакт за 8 рублей то выполнил эту задачу, сэкономив несколько часов времени.
—   но у меня нет денег на компакт!
—   Если ты будешь по часу в день что-то писать то уж за месяц можешь написать станиц 5.  это 400 рэ, а это 50 компактов!
—  Всё это логично и правильно, но…
—  да всё у тебя это «но»! Ты уже боишься писать, скажи правду. Аден не может писать как ты. Вы с ним как две половинки кувшина. Он без тебя не справится. Если ты пишешь — то сосредоточен на моменте. И получался всегда искромётно и неожиданно. Чего стоит твоё «полуяростно». Добавил коротенькое «полу» и получилось оригинально. Аден и не требует от тебя чего-то грандиозного. Просто количество сюжетов, требующих разработки, исчисляется сотнями, если не тысячами!   Ты же не написал за полугодие ни строчки!!!

После этих слов Раммона Угрюмов замолчал. Он обиделся на Раммона что тот его раскусил. Да, его стали пугать творческие напряги. Писать дневники – дело нехитрое. Всё равно их никто не увидит и не оценит.
К концу отведённого срока жизненного пути одним щелчком мыши Угрюмов сотрёт все свои дневники и всё будет как и было до его рождения – пустынно и тускло. Ни одной строчки дневника. Токи Аден тоже уничтожит их, уважая волю Угрюмова. Хотя и неизвестно когда закончится этот срок. Может Угрюмову  придётся вставлять монетки в глаза Тои Адену в оплату Харону, который повезёт на лодке его тело по реке мёртвых.
Угрюмов расчувствовался от своих мыслей и обида прошла – он не был злопамятным.
—   Я слышал, — тут Раммон понизил голос до шёпота, хотя вокруг никого не было – что эротические коллекции Урфин Джаса выкупил Перл Продакшен за 2 млн. талеров. Деньги пошли не Урфину, а Липецкой фирме «Старон Э ЛИТ». Токи был очень недоволен Урфин Джасом, что тот никак не развивал свои коллекции.
А Перл сразу взялся за дела. На личном компьютере Токи Адена на рабочем столе появился ярлык «Фантазии».
Там такие фотки!!!
Раммон оглянулся по сторонам и снова заговорщицки стал шептать на ухо Угрюмова.
Перл пообещал, что создаст новый супер каталог «Герлс Пасьянс». Кроме фоток в эрос-коллекции будут рассказы, причём некоторые в ворде. Их можно редактировать! Что, слюнки потекли?
Да, Перл – личность деятельная, не то что Урфин, комиссар Бетисского округа Мадрида.
—  да Урфин уже на пенсии, — возразил Угрюмов.
— Ха, на пенсии!  Ему пенсию в 40 лет дали, как и Штоффу, да на нём пахать можно. Правда, чтобы не обижать Урфина до конца, ему оставили один каталог, самую порнуху оставили. Вряд ли её в интернете выставят. А вот Перл свою коллекцию выставит – знаешь он какой мастер по выдаиванию прибыли!!!
Но работы у него много – надо всё привести в порядок – там рассказов больше 1000, а фоток наверно тысяч сто! И надо самые классные в эрос-фантазии поместить.
—   А Марго как же?
—   Да там никакой порнухи не будет, наоборот, изысканность эротического вкуса будет развивать.
—   Да, деятельный Токи Аден!
—   Да, у него сейчас активный период. Он права на разработку своей Золотой коллекции фраз передал корпорации «Миллениум». Она уже новый сайт открыла «Мир Грина». Все фразы из произведений А. Грина туда.
—   а у меня проблемы. Угрюмов вздохнул. Всё свободное время уходит на наведения порядка в своей комнате.
—   У меня тоже такое было. Это порвалась девственная плева и теперь из другого мира к тебе в комнату зловредные тушканчики проникают и весь твой порядок превращают в беспорядок.
Ничего, я приду и все дырки заштопаю. И больше не будешь каждый день наводить порядок – раз навёл и на неделю.
—   Да у меня кроме этой проблемы другая – нет творческого вдохновения.
—  Совет такой – ты вместо самогона покупай виноградный сок. Помнишь когда ты его банками пил как ты писал! Золотые времена. А танкодром и дневники и Станочник, на всё время хватало!
—   Да ещё по 10 писем я писал каждый вечер, — оживился Угрюмов.
— Вот видишь. Ну вот и дом. Пока.

Угрюмов и Раммон Аден после столь длительного разговора, общения  распрощались довольные этим общением. Ибо они действительно много узнали друг от друга и много рассказали. Они были услышаны и это главное! А изменится ли мир к лучшему или нет – об этом мы узнаем уже завтра, потому что на страницах Пофэнтэзи есть каналы круглосуточных новостей. Пока, пока!

P.S. 4 июня 2015-го я прочитал эту запись. Да, Родриго уже умер, а отец предложил отметить его день рождения. Через 4 дня. Ну что ж. Отмечаем же мы день смерти бабы Фроси, матери отца, с 1972-го года и каждый год. В прошлом году отцу стало плохо, уж очень много он выпил и угодил в больницу. До сих пор не аклимается. И акклимается ли вообще. Даже не верится, что год назад Родриго был жив. Такое ощущение, что он умер много-много лет назад. Так я к чему всё это пишу?

Да, всегда мы были очень довольны общением  друг с другом. Такая совместимость характеров, даже братьев, по всем  психологическим параметрам — очень редкая вещь. Знаю что говорю. Многие годы, почти всю жизнь, мы были зациклены друг на друге. До 25 лет я вообще ни с кем не дружил, только с ним. Даже девчонок у меня не было. У него — аналогично. И Родриго всё время, за столом, когда собирается вся семья, выпьет и говорит матери — не ты а Аден, мой брат, самый дорогой мне человек. Мне даже неудобно перед мамой, хоть под землю проваливайся. Он даже серию фоток сделал и озаглавил так: «Самому замечательному человеку на земле»  Уж и не знаю даже что сказать.

Но я много потерял после его смерти.